К вопросу о функциях гротеска в художественном тексте

Бабенко Ирина Андреевна

Работа выполнена при финансовой поддержке РГНФ,

проект 14-54-00025.

Гротеск является одним из наиболее обсуждаемых вопросов литературоведения. Начиная с середины XIX отечественные и зарубежные исследователи (Б.М. Эйхенбаум, М.М. Бахтин, Ю.В. Манн, А.Ф. Лосев, Д.П. Николаев, Ф. Шлегель, Г. Шнееганс, В. Кайзер, Ф. Дюрренматт и др.) дискутируют о его сущностных и формальных характеристиках. Исключительную важность в различных концепциях имеет вопрос о функциях, которые гротеск выполняет в художественном тексте. Немецкий ученый В. Кайзер, анализируя преимущественно произведения романтиков и модернистов, полагал, что гротеск «выкликает демонические силы, контрастируя тем самым и с Божьими, и с человеческими делами; создает образ отчужденной реальности, отпадающей, надо думать, от той, что выступает для субъекта в виде интимно знакомой и/или нормативной» [Цит. по: 5, с. 206]. Так гротеск, по мысли Кайзера, выявляет свою ирреальную, тотально негативную природу. В противовес этой позиции М.М. Бахтин на материале литературы и культуры Средневековья сделал вывод о том, что гротеск есть способ обретения свободы, объективности, нового взгляда («внешняя свобода народно-праздничных форм была неотделима от их внутренней свободы <…> давала новый положительный аспект мира и одновременно давали право на его безнаказанное выражение [1, с. 291] (курсив автора – И.Б.)). Открытие скрытого знания возможно именно благодаря парадоксальному взгляду, иному, «перевернутому» мировосприятию гротеска. По словам исследователя, «мысль и слово искали новую реальность за видимым горизонтом господствующего мировоззрения» [Там же].

Исследователи функционирования гротеска в реалистической парадигме выделяли уже несколько другие его функции. Так, Д.П. Николаев отмечал, что основное предназначение гротеска – «обнажить окружающие явления от покровов обыденности» [4, с. 224] (курсив автора – И.Б.). Ученый определяет эту функцию как сатирическое преувеличение. Все средства формирования гротескного мира, таким образом, направлены на избавление от недостатков действительности, на придание вещам их истинного вида. Д.П. Николаев указывал и на то, что гротескная форма позволяет художникам выразить мысли, которые не могли в прямом виде быть донесены до читателей. Эта функция в терминологии исследователя носит название «иносказательной». Важную роль играет и функция «предвидения», характерная для гротеска, т.е. изображение возможного развития событий в личностной, общественной, политической сферах, основанное на глубоком знании действительности и ее законов. Отсюда определяется основная функция гротеска – выявление типического. При всем внешнем разнообразии, дисгармоничности и эклектичности эта категория нацелена именно на типологическое обобщение. Преувеличение, деформация, выход за пределы реальности служат цели выявления того наименьшего набора признаков, позволяющего «в остатке получить типологические характеристики такого культурно-литературного типа» [2, с. 129]. Большое внимание проблеме типичности гротеска в поэтике литературного произведения уделял Г.А. Недошивин, пытаясь выявить функциональные отличия средневекового и реалистического типов гротеска. По его мнению, у Рабле и Сервантеса гротеск служил «непосредственному, открытому изображению социальной жизни со всеми ее конфликтами, трагедиями, противоречиями» [3, с.203]. В реалистических произведениях он является средством «преувеличения, заострения образа в целях наиболее полного выявления его типичности» [Там же].

Таким образом, гротеск как сложный эстетический феномен, может выполнять в художественном тексте следующие функции: типизации явлений и фактов действительности, преувеличения, иносказания, предвидения, кроме того, большинство ученых отмечают, что он является своеобразным маркером, указывающим на начало формирования новой модели художественного мышления.

Список литературы:

1. Бахтин, М.М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура Средневековья и Ренессанса / М.М. Бахтин // Собр. соч.: в 7 т. – М.: Языки славянских культур, 2010. – Т. 4 (2).

2.     Лотман, Ю.М. О типологическом изучении литературы / Ю.М. Лотман // Проблемы типологии русского реализма – М.: Наука, 1969. – С. 123-132.

3.    Недошивин, Г. А. Очерки теории искусства / Г. А. Недошивин. – М.: Искусство, 1953. – 338 с.

4.    Николаев, Д.П. Сатира Щедрина и реалистический гротеск / Д.П. Николаев. – М.: «Худ. лит-ра», 1977.

5.   Смирнов, И. О гротеске и родственных ему категориях / И. Смирнов // Семиотика страха. Сб. статей / сост. Н. Брукс, Н. Конт. М.: «Европа», 2005. – С. 204-221.