Перспективы национального дискурса в россии: культура как основа идентичности

Ахмедов Алим Артурович,

Как известно, контекст понимания термина culture («культура») исторически был связан с представлениями о состоянии верований, уклада жизни, нравов и обычаев населения той или иной страны [6]. Это сближает изначальное содержание данного концепта с понятиями natio («нация») и ethnos («этнос»). Однако латинский по своему происхождению термин нация с течением времени наполнился политическим смыслом и стал ассоциирован с государственностью. В последние столетия понятие о национальном стало некорректно употреблять вне контекста актуального либо потенциального политического суверенитета. Этим обусловлено распространение в научных и общественных кругах греческого термина «этнос», превратившегося в западной антропологии всвоего рода синоним понятия nativecultures – «примитивные культуры» [6].

В советской науке, однако, по мере внедрения (1960-1970-е годы) в научно-публицистический оборот, этнос стал универсальной категорией человеческой социальности. При этом его рассматривали одновременно и как стадию общественного развития [3]. На сегодняшний день в принципе неоспоримо значение этнического компонента в поле формирования той или иной современной нации в виде доминирования определённых языка и культурных традиций. Дискуссии идут вокруг значения этого компонента и касаются роли этнического в национальном. Но, в любом случае, вполне можно утверждать, что современное содержание национального дискурса является продуктом в первую очередь европейской мысли и европейского цивилизационного развития. Его распространение в мире и необходимость его восприятия предопределяются контекстом глобализации.

С другой стороны, современное идеационное пространство позволяет исследователю в интересах изучения состояния общества применять по отношению к его самобытному прошлому современную терминологию. Именно так используется концептосфера нации: за основу берутся вопросы отношения к политическому суверенитету.

Менее условный характер носит использование термина «культура». В настоящее время гуманитарный смысл этого понятия имеет универсальное измерение. Однако именно с нацией, как политическим сообществом на индивидуальной гражданской основе, понятие о культуре сочетать наиболее сложно. Общий и частный (универсальный и партикулярный) аспекты термина «культура» вполне сочетаются со смыслосферами человечества или этносов, но явно не совпадают с национальными конгломератами. Возможно, отчасти поэтому национальная модель государственности кажется многим европейским исследователям и политикам гораздо менее перспективной, чем над- и межнациональное единство. Также данная проблема объясняет рост популярности этнического национализма, прямо пропорциональный усилению влияния национального дискурса. В «мире наций», используя формулировку Э. Геллнера, не только государству требуется культура, но и культура может претендовать на своё государство [5]. Проблемы национального дискурса предопределяются не формой государственного устройства, а культурно-идеологическим и социально-экономическим контекстом.

Очевидно поэтому «ответ» на кризис прежней, модернистской, национальной модели заключается в «цивилизационном» содержании. Как ассимиляционная и мультикультуралистская модели западных стран, так и то, что, видимо, идёт им на смену, - ориентированы на прогрессистскую установку формирования новой цивилизационной идентичности. Речь идёт о переводе населения в новые формы социальности, но не о культивировании прежних устоев. В отличие от Запада, «инициатора» глобализации, объекты его исторической экспансии, приспосабливаясь к новым реалиям, зачастую стремятся адаптировать их к прежним социокультурным габитусам. Речь идёт о «цивилизациях» и «цивилизационных проектах», даже если они «рядятся» во фразеологию и практику национального дискурса.Причем это сопровождается не всегда явной тому или иному поколению глубинной трансформацией содержания как оригинальных, так и заимствованных концептов, институтов, форм и т.д.

Там, где возможно доминирование определённых этнических начал, национальный аспект государственного устройства кажется более очевидным. Однако для России, несмотря на государствообразующую роль русского языка и русского народа, подобные модели не подходят. Так как разнообразие этнокультурного наследия и традиционных конфессий слишком велико и сказывается наследство советской политики, фактически национализировавшей многие этносы и этнические группы [3]. Видимо, помимо сохранения указанного выше разнообразия, декларируемого российским руководством в контексте необходимости формирования российской нации, необходимо также появление новой гуманитарной действительности, нового общероссийского сознания идентичности. Это сознание должно объединить в себе упоминаемые в программных документах общие культурные коды и тем самым сформировать актуальное гражданское единство в универсальном измерении культуры. В том числе благодаря обеспечению союза культур в их партикулярном измерении [2; 4].Возможно, стратегическое значение для будущего российской государственности приобретает проблема преодоления когнитивного разрыва между ценностным содержанием (габитусов) классического и этноконфессионального культурного наследия и актуальной социально-экономической и информационной действительностью.

Исходя из современной гуманитарной ситуации, учитывая трансгрессивный характер современных форм идентичности, можно предположить, что формирование общих культурных кодов может быть реально лишь в контексте не только общероссийских, но и общемировых трендов. Возможность успешного развития подобных тенденций предполагает обратный характер взаимосвязи культуры и социальной действительности, усиливающийся современными тенденциями виртуализации (то есть автономизации)социокультурного пространства. Это, в свою очередь, даёт основания предполагать, что основанием формирования подобных предпосылок может стать культуро (ценностно) генерирующая деятельность как государственных, так и негосударственных акторов.

Список литературы:

1.  Андерсен Б. Нации и национализм: сборник статей / Под ред. Б. Андерсена; пер с англ. и нем. Л.Е.Переяславцевой, М.С.Панина, М.Б.Гнедовского. - М.: Праксис, 2002. - 416 с.

2.  Иванова, С. Ю. Современная российская идентичность: цивилизационное и историко-культурное измерения/ С.Ю.Иванова // Вестник ВЭГУ. – 2011. - №5/55. – С.102-108.

3.  Коротеева, В. В. Теории национализма в зарубежных социальных науках / В. В. Коротеева. - М.: РГГУ, 1999. - 140 с.

4.  Путин, В.В. Россия: национальный вопрос / В.В.Путин // Независимая газета. – 2012. – 23 января.

5.   Тимофеев, М.Ю. Нациосфера: Опыт анализа семиосферы наций / М.Ю.Тимофеев. – Иваново: Ивановский государственный ун-т, 2005. – 279 с.

6.  Философия культуры. Становление и развитие / Под ред. М.С. Кагана, Ю.В.Перова, В.В.Прозерского, Э.П. Юровской. - СПб.: Издательство «Лань», 1998. - 448 с.